ЧТО ТАКОЕ «ЗАПАДНИЗМ»?
Член ВНО полковник Вердыш А.В.
(Из трудов советского учёного А.А. Зиновьева)
О учёном Зиновьеве А.А.
«..Зиновьев займёт место в истории рядом с Чаадаевым, Герценом, Чернышевским. Он ставил вопросы их масштаба, болел той же болью.»
М. Кантор – директор Института социологии РАН
Александр Александрович Зиновьев родился 29 октября 1922, в деревне Пахтино, Чухломского уезда, Костромской губернии — русский философ, писатель, социолог, публицист.
Выходец из бедной крестьянской семьи, участник Отечественной войны, Александр Зиновьев в 1950-е и 1960-е годы был одним из символов возрождения философской мысли в СССР. После публикации на Западе остросатирической книги «Зияющие высоты», принёсшей Зиновьеву мировую известность, в 1978 году был выслан из страны и лишён советского гражданства. Вернулся в Россию лишь в 1999 году.
Творческое наследие Зиновьева включает около 40 книг, охватывает ряд областей знания: социологию, социальную философию, математическую логику, этику, политическую мысль. Большинство его работ трудно отнести к какому-либо направлению, поместить в какие-либо рамки, включая академические. Получив известность в 1960-е годы как исследователь неклассической логики, в эмиграции Зиновьев вынужденно стал профессиональным писателем, считая себя в первую очередь социологом. Произведения в оригинальном жанре «социологического романа» принесли Зиновьеву международное признание. Зачастую его характеризуют как независимого русского мыслителя, одну из наиболее крупных, оригинальных и противоречивых фигур русской социальной мысли второй половины XX века.
Антисталинист в юности, Зиновьев всю жизнь занимал активную гражданскую позицию, подвергнув в своих работах острой критике вначале советский строй, затем — российский и западный и в конце жизни — процессы мировой глобализации. Мировоззрение Зиновьева отличали трагизм и пессимизм. На Западе, как и в России, его нонконформистские взгляды подвергались резкой критике.
Перед войной он служил в Приморском крае в составе кавалерийской дивизии. Весной 1941 года войска перебросили на запад, его зачислили башенным стрелком в танковый полк. Накануне 22 июня из передовой части направили в лётную школу в Орше, вскоре эвакуированную в Горький, а в начале 1942 года — в Ульяновскую военную авиационную школу пилотов. В авиашколе Зиновьев провёл почти три года, в основном находился в резерве. Учился летать на биплане, позднее — на Ил-2.
Окончил авиашколу в конце 1944 года и получил звание «младший лейтенант». Воевал в составе 2-го гвардейского штурмового авиационного корпуса на штурмовике Ил-2. Участвовал в боях на территории Польши и Германии, был награждён орденом Красной Звезды. Войну завершил в Грассау 8 мая 1945 г.
После войны год прослужил на территории Чехословакии, Венгрии, Австрии. Зиновьев тяготился бессмысленностью военной службы, неоднократно пытался уволиться, но неудачно. Шесть лет в армии дали Зиновьеву богатый материал для осмысления советского общества, наблюдения за социальными отношениями и динамикой, армия представляла масштабную социальную лабораторию, в которой рельефно или даже карикатурно проявлялись особенности социальных процессов.
После увольнения из армии в 1946 году Зиновьеву удалось восстановиться на философском факультете МГУ, с которым объединили МИФЛИ. В 1952 году Зиновьев и его ученики Грушин, Мамардашвили и Щедровицкий учредили Московский логический кружок.
В сентябре 1954 года защитил кандидатскую диссертацию по логике: «Метод восхождения от абстрактного к конкретному».
За пятнадцать лет (1960—1975) Зиновьев опубликовал ряд монографий и множество статей по неклассической логике. Академическая карьера стремительно развивалась: в 1960 году Зиновьев стал старшим научным сотрудником, в ноябре 1962 года единогласным решением Учёного совета ИФ РАН получил степень доктора наук за исследование «Логика высказываний и теория вывода», оппонентами на защите были В. Асмус, Софья Яновская и И. Нарский.
В 1958—1960 годах читал спецкурс «Философские проблемы естествознания» в МФТИ, с 1961 года — спецкурс в МГУ (факультет философии). В 1966 году получил звание профессора, в 1967—1968 годах по совместительству заведовал кафедрой логики философского факультета МГУ.
В 1968 году вошёл в редколлегию журнала «Вопросы философии», год спустя — в состав Учёного совета по проблемам диалектического материализма ИФ АН СССР. К середине 1970-х годов его работы были изданы на английском, немецком, итальянском и польском языках. Зиновьев занимался логикой не просто как научной дисциплиной, а пересматривал её основания в рамках создания новой области интеллектуальной деятельности.
Среди диссидентов реакция на его труды была разнородной, встречались и отрицательные мнения, например, у Андрея Сахарова и Александра Солженицына.
2 декабря 1976 года на общеинститутском партсобрании (Зиновьев на него не явился) его исключили из КПСС, а затем лишили научных званий за «антипатриотические действия, несовместимые со званием советского учёного» и уволили из Института философии.
В начале 1977 года по решению Президиума Верховного Совета СССР Зиновьева лишили всех государственных наград, включая боевые, и учёных степеней. Его исключили даже из Философского общества, членом которого он не был. Пострадали и родственники: работу потеряли сын Валерий и дочь Тамара; брат Василий, военный юрист в звании подполковника, отказался публично осудить брата, за что был уволен из армии и выслан из Москвы.
Зиновьев оказался без средств к существованию, распродавал книги и альбомы из домашней коллекции, нелегально редактировал научные тексты, иногда финансово помогали доброжелатели, например, академик Пётр Капица.
Роман «Светлое будущее» содержал персональные оскорбления в адрес Генерального Секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева. В июне 1978 года по предложению КГБ и лично Андропова, Политбюро ЦК КПСС приняло решение о высылке Зиновьева за границу.
С августа 1978 по июль 1999 года жил с семьёй в Мюнхене, зарабатывал литературным трудом и публичными лекциями, не имея стабильного места работы. Преподавал математическую логику в Мюнхенском университете. Книги его издавались на многих европейских языках, В 1986 году в Лондоне состоялась конференция по его творчеству.
На серии представительных мероприятий, посвящённых роману Оруэлла «1984», подверг резкой критике адекватность описания в книге коммунистического общества. С его точки зрения, книга не являлась научным прогнозом, а отражала страх современников Оруэлла перед воображаемым коммунизмом.
В СССР он считался антисоветчиком, а на Западе апологетом коммунизма. В ряде выступлений, Зиновьев утверждал, что после 1953 года перестал быть антисталинистом, поскольку понял, что сталинизм возник «снизу» и не был порождением Сталина.
Перестройку Зиновьев воспринял резко отрицательно, назвав её «Катастройкой». Михаила Горбачёва и его соратников характеризовал как демагогов, лицемеров, циничных карьеристов и «ничтожеств», не имевших научных представлений о природе советского коммунизма. С 1985 года в многочисленных статьях и выступлениях утверждал, что социальный строй в СССР не изменится, перестройку считал бюрократической формальностью, а её инициативы — от гласности до антиалкогольной кампании — проявлением полной неспособности руководства адекватно оценить реальные проблемы.
С его точки зрения, «революция сверху», проводимая при поддержке безразличного к судьбе обычных советских людей Запада, могла привести только к катастрофе. Философ Борис Межуев обратил внимание на то, что Зиновьев критиковал Горбачёва с левых, радикальных позиций, считая перестройку провокацией спецслужб («Горбачевизм»).
В качестве критика Горбачёва и перестройки Зиновьева в марте 1990 года пригласили на дебаты на французском телеканале с «опальным» Борисом Ельциным, тогда народным депутатом СССР, малоизвестным в Европе. Зиновьев раскритиковал стремление Ельцина «ускорить» перестройку, заявил, что видит в нём персонажа своих книг, а его обещания об отмене привилегий назвал демагогическими и невыполнимыми.
После дебатов интерес к Зиновьеву возник у насыщенной политическими событиями Москвы, в советской прессе начали появляться его статьи и интервью. 1 июля 1990 года указом Президента СССР Зиновьев был восстановлен в советском гражданстве, к чему он отнёсся без энтузиазма, объясняя, что для него важны публикации своих книг. В 1990 году в СССР тиражом 250 тыс. экземпляров вышли «Зияющие высоты», в 1991 году были опубликованы романы «Гомо советикус», «Пара беллум» и «Иди на голгофу» (в журнале «Смена»); тогда же ВАК восстановил его в научных званиях.
В статье «Я хочу рассказать вам о Западе», опубликованной в «Комсомольской правде» (1990), Зиновьев «с презрением» отозвался о «храбрецах», которые «оплёвывают всё советское», но дистанцировался и от защитников советской истории; подверг критике идеализацию образа Запада, утверждая, что западные понятия рынка, демократии, многопартийности неадекватны советским условиям и даже разрушительны.
В конфликте «демократов» с «красно-коричневыми» он занял позицию защитника советского коммунизма, охарактеризовав советский период как вершину российской истории. Поражение ГКЧП Зиновьев назвал исторической трагедией и негативно оценил распад СССР; о Ельцине и российских реформаторах неоднократно отзывался уничижительно, использовал крайне резкие выражения («идиоты», «подонки», «кретины», «елициноиды» и т. д.), требуя к ним карательных мер.
На вручении в Риме итальянской литературной премии «Тевере» в 1992 году отрицал возможность успеха российских реформ, считая, что они приведут только к катастрофе. Тогда же назвал Сталина единственным великим политиком в истории России, что, замечает К. Крылов, вовсе не было похвалой, но шокировало публику. В ряде выступлений утверждал, что Россия никогда не станет западной страной; называл российский режим «колониальной демократией», а западнизацию — особой формой колонизации, нацеленной на разгром и распад России в интересах Запада.
После очередного интервью (1994) в газете «Завтра», где Зиновьев открыто призывал к свержению антинародного режима «предателей и коллаборационистов», против его интервьюера Владимира Бондаренко было возбуждено уголовное дело. Зиновьеву пришлось давать разъяснения, что его слова выражали позицию учёного, а не политика.
С середины 1990-х годов Зиновьев стал чаще бывать на родине, у него появились сторонники и последователи, с которыми он охотно общался.
75-летний юбилей Зиновьева отметили в Президиуме Академии наук и в Институте философии; он посетил родную Костромскую область, а в 1998 году совершил ряд поездок по России и СНГ. 30 июня 1999 года семья Зиновьевых вернулась в Москву. Через несколько дней его приняли на должность профессора МГУ.
На решение Зиновьева вернуться повлияли и бомбардировки Югославии, которые Зиновьев неоднократно осуждал. Считал, что война на Балканах ведётся против Европы, означает её деградацию и знаменует приход нового, постдемократического и посткоммунистического тоталитаризма.
В последнем западном интервью «Почему я возвращаюсь в Россию», опубликованном в «Le Monde», Зиновьев констатировал катастрофические изменения на Западе и в России, капитуляцию Европы перед американизацией и глобализацией, её предательство своих идеалов (демократия, свобода слова, нравственные ценности и т. д.). Заявил, что, возвращаясь в Россию, остаётся приверженцем подлинных европейских ценностей. Слободан Милошевич и Муаммар Каддафи, символизировали для Зиновьева вызов и сопротивление глобализации, неподчинение Америке, вызывал его восхищение и уважение
Положительно Зиновьев отзывался и о Владимире Путине, связывал с ним большие надежды, считая его приход к власти первым шансом страны после 1985 года выйти из тупика и оказать сопротивление западнизации и колонизации. Впрочем, довольно быстро пересмотрел оптимистические оценки, в конце 2000 года отмечая, что Россия продолжает сдавать позиции, хотя и не причислял Путина к «предателям».
Александр Зиновьев скончался 10 мая 2006 года от рака.
Могила Зиновьева А.А. на Новодевичьем кладбище Москвы.